16Мая2017

(читать о количестве родов в Урдоме)

TK online 16.05.2017, ЕЛЕНА МАЛЫШЕВА

Как только возобновилась активность на строительстве перинатального центра в Архангельске, по области поползли слухи, что с вводом его в строй родильные отделения в городах и районных центрах закроют.

Для слухов есть основания: Мезель, Лешукония, Пинега, Березник, Холмогоры уже не рожают у себя дома, отправляют пациенток в областной центр. Не всем женщинам это нравится. Много лет они думали, что государство приближает медицинскую помощь к ним, а оказалось – отодвигает. Кому на десятки километров, кому — на сотни.

Чем провинились роженицы?

Ничем. История с родильным отделением Коряжемской больницы просто вывернула наизнанку одну из проблем нашей медицины. В ситуации, когда население области уменьшается, рождаемость стала основным демографическим показателем. Областная специфика — низкая плотность расселения, отсутствие развитой сети автомобильных дорог. Нормативным требованиям соответствует только 12% дорог общего пользования регионального значения. Около 600 населенных пунктов — на расстоянии более 6 км от ближайших медицинских организаций. К жителям примерно 20 сел экстренная помощь может прийти только с использованием санавиации, железнодорожного сообщения или по «зимнику».

В общем, жить на Севере тяжело, не случайно мы относимся к территориям с миграционной и естественной убылью населения (много уезжает и много умирает, мало рождается). Но жили же как-то раньше… Совсем схематично: ура-патритизм закончился, как только стало невыгодно для семьи и здоровья жить на «северах». Широкий выбор возможностей гонит людей в тепло, в сады, парки, к фонтанам – к тому, чего так остро не хватает на широте Архангельска.

Тем не менее, в той же Коряжме ежегодно появляются на свет около 600 младенцев – (примерно 1,6 родов в сутки). Критериев – мало это или много – нет. Считается, главное – не количество, а качественная медицинская помощь и безопасность женщины и ребенка. Поэтому пока область рассматривает такой вариант: для «неожиданных» родов можно оставить дежурную палату, а плановых рожениц отправлять в больницу более высокого уровня. В Котлас то есть.

Следующий уровень — Архангельск

А вот идеальные условия, должные стать мечтой любой беременной женщины, — это перинатальные центры с высокотехнологичной медицинской помощью. Для них разработаны жесткие требования к инфраструктуре, опыту и компетенциям специалистов. Огромное здание перинатального центра в Архангельска рассчитано на 130 коек. Инфраструктура и оборудование – на уровне мировых стандартов. При этом основным критерием репродуктивного здоровья становится не навороченный центр сам по себе, а число здоровых новорожденных детей; не количество уникальных операций, а неосложненные роды; идеально – это предупреждать патологии детей не в момент родов, а когда родители только планируют их рождение.

В общем, считается, что перинатальные центры – это круто, и, если вдруг и там не удастся спасти женщину или ребенка, — значит, их не смогли бы спасти уже нигде.

Дети – не из огорода

С 2012 года изменились критерии живорождения — уже по отношению к 500-граммовым, а не килограммовым младенцам. Стало важным не просто любой ценой дать жизнь каждому «мышонку», но – дать такую жизнь, чтобы вырос зрелый дееспособный человек. Государству нужны здоровые граждане. Районы поняли, что просто не смогут соответствовать новым требованиям. И под суд никто из врачей идти не хочет. Поэтому врачи ЦРБ, понимая, что уже не могут соответствовать новым высоким требованиям по родовспоможению, не сказать, что расстроились от перспектив отправлять рожениц к более подготовленным коллегам.

А вот Коряжма и Новодвинск расстроились. Со стороны кажется, что городам, поставляющим свою продукцию по всему миру, обидно от невозможности «поставить» семьям своих сотрудников достойное медицинское обслуживание и специалистов. Хотя, как сказали в минздраве, решения закрыть родильное отделение в той же Коряжме нет. Обсуждается проект «реорганизации маршрутизации беременной женщины». Это важно, и даже губернатор высказался в том смысле, что следует менять психологию населения и формировать в мозгах людей понимание: роды – это не вышел в огород и вернулся с ребенком. Централизация помощи женщинам – это обеспечение равных условий по качеству, профессионализму, доступности.

Конкретно с этим никто не спорит.

Сегодня система здравоохранения разделена на три уровня: ЦРБ, межрайонные центры типа Котласа (отличаются широтой полномочий), и лечебные учреждения, способные оказывать ВМП (областная больница, детская областная и т.п.) Пациент может пройти и все три уровня, и сразу попасть на третий (например, в запущенном состоянии). На каждом уровне свои компетенции и перечень ресурсов. Например, на первом не должно быть КТ и МРТ: там нет потока пациентов, там некому работать, там сложно или даже невозможно оправдывать затраты. Поэтому часть помощи, которую не может обеспечить первый уровень, оказывают на втором. И так далее.

Это не всем удобно. Удобно, когда под боком вся диагностика, все нужные специалисты и все – бесплатно. Но бесплатное уже доступно не всем и не везде. В том числе потому, что почти повсеместно – острая нехватка специалистов.

А где свои?

В прошлом году в области работали 4542 врача (35% из них – пенсионного возраста) и 12222 работника, относящихся к среднему медицинскому персоналу. Укомплектованность врачебными кадрами на начало 2016 года составляла 88%, медперсонала со средним профессиональным образованием – 93%. При этом относительно высокая укомплектованность — за счет работы по совместительству, а не потому, что специалистов «почти хватает».

Для региона со своим медицинским университетом, ежегодно выпускающим более 300 докторов, ситуация немного странная: куда деваются эти сотни? На каждое их распределение в СГМУ приезжают главные врачи больниц и поликлиник близлежащих регионов. И, как говорит ректор Любовь Горбатова, «еще не определившиеся поедут туда, где им предложат лучшие условия». Имеются в виду льготы: подъемные, жилье, дополнительный процент к зарплате в первые три года. По официальной статистике, это работает: 97% выпускников СГМУ трудоустраиваются именно в здравоохранение, 60% из них остаются работать в Архангельской области.

Но тогда — вопрос: в каком таком здравоохранении работают выпускники, если реанимация первой горбольницы Архангельска укомплектована на 38%, онкологический диспансер онкологами – на 66%, в некоторых районах и даже городах области вообще никаких специалистов не осталось. Знакомые доктора объясняют: во-первых, чтобы получать более-менее достойную зарплату, надо работать на 2-3 ставки. Во-вторых, льготы – там, куда приедешь и будешь пахать за пятерых. В-третьих, пока государство не станет требовать с платных клиник, как с государственных, врачам будет выгодно работать там, откуда всегда можно отправить пациента в «бесплатную» больницу с диагнозом под вопросом. А зарплату получать больше коллег-бюджетников. Что сейчас и происходит.

Бег по кругу

Кстати, первопричина кредиторской задолженности в Коряжемской больнице – отсутствие специалистов. Казалось бы: меньше врачей – меньше расходов (на те же зарплаты). Но в медицине деньги ходят не за врачом, а за пациентом. Выглядит это так: в городе 37 тысяч жителей; государство оценивает половой состав населения, возрастной, нозологический (диагнозы – кто чем болеет) и решает, какое финансирование нужно конкретно Коряжме. Больница этот объем выполняет – государство оплачивает. Не авансом – по факту. Официально — «возмещает понесенные затраты на организацию и оказание медицинской помощи».

И с десятилетие назад — после того, как из больницы начали утекать специалисты, сменилось и направление денежного потока. Точнее: возмещение затрат уменьшилось. А новый поток денег горожан в частные клиники вырос. Всем в Коряжме понятный пример – с доктором Кулаковым. Ценный и единственный многие годы в округе отоларинголог, наработавший в государственной больнице опыт и авторитет, ушел в частную медицину. Конкуренции никакой. Денег больше. Ответственности меньше.

Но в учреждении должны быть офтальмолог, гинеколог, лор, гастроэнтеролог, хирург… Если их нет, необходимый населению объем помощи оказан не будет. Соответственно: деньги с виртуального облака уплывут туда, где эту помощь окажут.

Но почему выпускники СГМУ, которые не хотят работать в деревне, не едут и в города – в ту же Коряжму? А какого горожанина удивишь сегодня удобствами? Чистый компактный город – конечно, бонус, но только для молодой семьи. А для семьи постарше и с амбициями? Причина вторая – профессионально-материальная. Куда врачу расти в Коряжме? Ну, до зав. отделением. А подрабатывать или – точнее – зарабатывать где? В том же Архангельске медицинская карьера сегодня строится так: опыт и репутация нарабатываются в государственном медучреждении, там же идут стаж и все соцвыплаты. А зарабатывают врачи в частных клиниках. В Коряжме такого выбора (или набора?) нет.

Но и у министерства нет рычагов распределять выпускников туда, куда они ехать не желают. Даже селяне, целевики, поступавшие в медуниверситет со льготами и обещавшие вернуться, отучившись, сбегают в неизвестном направлении.

Сегодня это не отраслевая – государственная проблема.

Чьи проблемы?

Прошлогодний визит министра областного минздрава Антона Карпунова закончился для больницы внешним управлением. Министерская комиссия выявила неудовлетворительную работу всей администрации больницы – бухгалтера, экономиста, юриста, главного врача. Неэффективное управление и расточительное хозяйствование. Взять хотя бы формирование земельного налога, у которого три механизма его минимизации, и ни один не был применен. Может, есть управленцы более эффективные?

Нет. И не только в Коряжму.

Сегодня Карпунов признает: его поручения исполняются. Но а) поздно, б) когда быстрое и простое решение уже невозможно. Нужен долгосрочный план, с ответом на вопрос, за счет каких ограничений ситуацию возможно поправить. Только и теперь на что может рассчитывать больница без специалистов, с прежними потребностями и «хотелками» — по препаратам, оборудованию, зарплатам? Законодатель в таком случае говорит: если государство заказывает объем помощи, который ты выполнить не можешь, найми того, кто выполнит ее для твоего пациента.

То есть дело не только и не столько в том, что скоро откроется перинатальный центр и рожениц надо будет силой загнать в идеальные условия. Дело в местных управленческих ошибках, в привычке к расточительности, в явных огрехах реформы здравоохранения, в многолетнем лукавстве властей по поводу зарплат медиков.

Дело не в Коряжме

Стоит войти в Сети – и «караул» по поводу закрывающихся роддомов вывалится буквально из всех регионов. Подмосковье: волнуются будущие мамы Можайского района. Боится Фрязино — перинатальный центр строится в соседнем Щелкове. Переживает Воскресенск — открытие центра грядет в Коломне. Расстраивается Балахна Нижегородской области: перинатальный центр открылся в Дзержинске. Начавшись в Ярославской области, за четыре года этот процесс охватил всю Россию. Масштабное закрытие родильных коек уже произошло в сорока регионах. Без роддомов остались пять районов Ростовской и пять Владимирской областей, девять районов Удмуртии. На 60% сократилось количество роддомов в Волгоградской области. В Тверской губернии их осталось всего два. Роженицам некоторых районов Кемеровской, Курганской и Пермской областей для того, чтобы родить, приходится преодолевать расстояние в 200-300 километров.

То есть это не отдельно взятые главные врачи районных или городских больниц чего-то там накосячили (проблем навалом, никто не спорит), и это не области родили идею с закрытием роддомов. Федеральный минздрав уверяет, что перинатальными центрами осчастливливает страну. Страна пока своего счастья не понимает. Елена МАЛЫШЕВА

Источник: http://tk-online.ru/story/rody-s-prepyatstviyami-ili-schaste-po-prikazu