01Января2001

Ссылка на источник:

http://cheloveknauka.com/zavolochie-v-srednevekovoy-russkoy-istorii-h-hiii-vv

автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02

диссертация на тему:

Заволочье в средневековой русской истории, Х-ХIII вв.

Год: 2001

Автор научной работы: Едовин, Алексей Геннадьевич

Ученая cтепень: кандидата исторических наук

Место защиты диссертации: Архангельск

Код cпециальности ВАК: 07.00.02

…

Оглавление научной работы

автор диссертации — кандидата исторических наук Едовин, Алексей Геннадьевич

Введение.

Глава I. Историческая география Заволочья в X — первой половине XII веков.

Глава II. Заволочье в XII-XIII веках.

Введение диссертации

2001 год, автореферат по истории, Едовин, Алексей Геннадьевич

(извлечение)

…Объектом изучения стала территория бассейнов рек Онеги и Северной Двины (без Вычегды и Юга), которая в эпоху средневековья носила название Заволочье…

…Историография колонизации и этнической истории Русского Севера настолько обширна, что сама по себе может быть темой специального исследования. Поэтому мы поставили перед собой цель вычленить из всей массы литературы только те работы, которые непосредственно касаются исторической географии Заволочья в X — XIII вв…

…Новый круг источников был использован В.В.Пименовым. Речь идет о фольклорных преданиях о чуди, распространенных на Русском Севере, которые исследователь рассматривал как доказательство весско-вепского происхождения жителей Заволочья. Основные аргументы сводились к следующим положениям: вепсы — единственный народ, который отождествляет себя с чудью, полуземляночные избушки вепсов находят параллели в т.н. «чудских ямах» преданий, хозяйство чуди сопоставимо с материальной культурой приладожских курганов, якобы оставленных весью, «чудь белоглазая» антропологически близка светло-пигментированным вепсам, наконец, язык чуди по данным топонимики соответствует прибалтийско-финским (древневепсскому). Опираясь на эти аргументы, Пименов пытался доказать, что весь и чудь заволоцкая произошли от одного этнического корня — древних вепсов, продвижение которых в Заволочье автор относит ко времени не позднее рубежа VIII-IX вв. В эпоху средневековья «чудь не представляла собой единого этнического массива, а жила небольшими гнездами, тяготевшими к водным путям сообщения…

…Второй проблемой нам представляется гипертрофированное отношение к предмету собственного исследования у некоторых (а реально — у большинства) историков. Речь идет о специалистах, занимающихся той или иной этнографической группой, либо этнической территорией (например, весь, пермь вычегодская, карелы). Имея большой материал по своей теме, авторы стараются решить более глобальные проблемы, что далеко не всегда удается. Например, в разработке вопроса о локализации Биармии, В.В.Пименов, изучавший этнографию вепсов, пришел к выводу о тождестве веси и биармов скандинавских саг (а также и чуди заволоцкой). С.И.Гадзяцкий, исследовавший средневековых карел, отождествлял последних также с биармами. Наконец, Э.А.Савельева, специалист по средневековой археологии Европейского Северо-Востока, придерживалась мнения об идентичности Биармии и Перми Вычегодской. Особо отметим, что авторы пользовались одними и теми же источниками, но через призму «своих» наук приходили к разным выводам. Вероятно, данная проблема связана со стремлением историков закрыть «белые пятна», то есть с их искренним желанием осветить нерешенные вопросы средневековой истории на базе узколокальных исследований…

…Целью исследования является реконструкция историко-географической ситуации в Заволочье в X — ХП1 вв. Это подразумевает, во-первых, определение территориальных рамок Заволочья во временной динамике, во-вторых, локализацию основных этнических территорий и населенных пунктов, а также торговых путей на рассматриваемой территории. Кроме того, работа направлена на выяснение возможности использования смежных исторических дисциплин при изучении средневековой истории Заволочья…

…Хронологические рамки работы охватывают эпоху так называемой «древнерусской колонизации» Русского Севера — X-XIII вв, которая выделена историками на основе характера первичного заселения славянами северных окраин Древней Руси. В рамках периода выделено два этапа — стихийная колонизация — X — первой трети XII вв. и начало государственного строительства на Севере — середина XII — XIII вв…

…Довольно аргументированную этнолингвистическую концепцию по материалам субстратной топонимики Русского Севера создал А.К.Матвеев. Им выделен пласт гидронимов с формантом «ньга», характеризующийся более или менее компактным ареалом, массовостью (несколько сот названий) и фонетической близостью гидронимов в пределах основного ареала. Наибольшая концентрация гидронимов на «ньга» зафиксирована на Ваге, Устье, Сухоне, Кокшеньге, Юге, на водоразделе Онеги и Северной Двины. Много их в Нижнем-Среднем Подвинье и на Онеге. Кроме того, подобные гидронимы спорадически встречаются на Кольском полуострове, Кулое, Мезени, Онежском полуострове, Средней Пинеге, Вычегде и в Костромском Поволжье. Последний факт очень примечателен, так как это единственное место за пределами Русского Севера, где выявлена гидронимия на «ньга». По А.К.Матвееву, ареал этих названий подтверждает былое проживание в этом регионе чуди заволоцкой. Формант «ньга» лучше всего интерпретируется из прибалтийско-финских языков, где он связан с конструкцией n + jogi (jegi). Кроме того, множество топооснов также происходит из прибалтийско-финских языков. Вместе с тем, ряд топонимов на «ньга» переводится с марийского языка. Все это, по мнению Матвеева, свидетельствует о том, что язык «чуди заволцкой» значительно отличался от других прибалтийско-финских и занимал промежуточное положение между последними и поволжско-финскими языками. Эту группу автор предложил назвать севернофинской.

А.К.Матвеевым был выявлен еще один топонимический пласт, перекрывающий севернофинский и предшествующий славянскому. Это локальные, но плотные ареалы микротопонимов явно прибалтийско-финского происхождения. По мнению исследователя, они отражали проникновение на Север незадолго до славян групп прибалтийско-финского населения, родственных карелам и веси. Наибольшее их количество выявлено на Онеге, Пинеге, в Нижнем Подвинье и Беломорье. В вопросе о пермской принадлежности топонимов Двинского Правобережья А.К.Матвеев был вначале оптимистичен, однако позднее изменил свою точку зрения. Согласно его поздним работам, в период русской колонизации предки коми-зырян обитали только в восточной части Подвинья, прежде всего на Пинеге. В то же время, и пермские группы не образовывали компактных ареалов.

Концепция А.К.Матвеева на сегодняшний день выглядит наиболее убедительной, она принята всеми современными исследователями. Вместе с тем, нельзя безоговорочно утверждать тождественность чуди заволоцкой и севернофинской группы населения Подвинья и Поонежья, так как никакими аргументами это в концепции Матвеева не подкреплено /Матвеев А.К. Субстратная топонимика Русского Севера.// ВЯ 1964. № 2. с. 68-74/…

…

Заключение научной работы

диссертация на тему «Заволочье в средневековой русской истории, Х-ХIII вв.»

Заключение

Комплексный подход в рассмотрении всех доступных на сегодняшний день источников — как письменных, так и материалов смежных исторических дисциплин (археологии, топонимики, этнографии, антропологии, диалектологии), доказывает возможность исторической реконструкции основных черт историко-географических процессов на территории Заволочья в средневековую эпоху. В историографическом обзоре мы показали, что лишь некоторые историки, прежде всего М.В.Витов, Т.А.Бернштам и Н.А.Макаров, подходили к различным аспектам средневековой истории Русского Севера, имея на руках разнохарактерный материал и различные источники. Этот факт позволил им наиболее глубоко осветить темы своих исследований. Что же касается нашего предмета исследования, исторической географии, то указанными авторами и другими историками изучались лишь частные вопросы, без анализа динамики изменения историко-географических понятий. Единственное исследование такого рода, проведенное Ю.С.Васильевым, нельзя назвать удачным.

Немало нареканий вызывают и методические пробелы в некоторых работах, которые вкратце нами освещены. Решение проблем взаимопроверки различных источников, абстрагирования от историографической традиции и узкоспециальных пристрастий, способствовало бы повышению качества знания на современном этапе изучения исторической географии Русского Севера.

Наше исследование было разделено хронологически на два периода, причем критерием такого разделения выступал характер освоения территории Заволочья. Если в X — начале XII вв. наблюдалось стихийное освоение северного пространства славянскими и прибалтийско-финскими переселенцами, то в более поздний период, начиная со второй трети XII в., здесь стабилизируются государственные институты в виде налогов и организации административно-территориального деления. Инициатором этих процессов выступал Великий Новгород.

Основные письменные источники по средневековой истории Руси и Русского Севера были проанализированы нами с акцентом на события, относящиеся к Заволочью. Кроме того, были учтены и более поздние письменные свидетельства. В Повести Временных лет таких данных нам удалось почерпнуть немного. Однако, те отрывочные сведения, в ней содержавшиеся, позволили нам сопоставить летописную «чюдь за-волочьскую» с прибалтийско-финской волной колонизации Русского Севера. Кроме того, добытые нами археологические данные свидетельствуют о раннем проникновении славян в Подвинье, что сделало возможным контроль над отдаленными территориями. В ПВЛ это документально подтверждено рассказом о походе «старых ладожан» в Югру, а также свидетельством о гибели князя Глеба Святославича.

Мы по-новому проанализировали «Уставную грамоту Святослава Ольговича» 1137 г., исходя из признания существования внутренней логики документов того времени, что может способствовать уяснению рассматриваемых в них аспектов. «Уставная грамота» фиксировала территорию Русского Севера в определенной географической последовательности, с учетом как славянских, так и аборигенных подданных. Погосты, указанные в документе первыми (Волдутов, Тудоров, Иван), связываются нами со средними течением реки Онега. Этот отрезок, от устья Кены до устья Моши, служил основной магистралью при проникновении в Подвинье с Запада. Здесь же располагался и центр новгородских владений на Севере.

Остальные пункты «Устава» находились в Подвинье и на водоразделе Северной Двины и Онеги. В свою очередь, двинские пункты образовывали компактные территориальные группы, выделенные в тексте. В Нижнем Подвинье располагались Ракула, Спирков (Ухтостров) и пункт с местным населением, старейшиной которого был Вихтуй.

Два пункта располагались на Пинеге, из которых только Кегрела точно локализуется на месте более поздней Кевролы. В Двиноважье находилась значительная группа пунктов, причем половина принадлежала местному, финно-угорскому населению. В среднем и верхнем Поважье эти племена преобладали полностью — все четыре пункта здесь относятся к неславянскому компоненту. Довольно хорошо славянами было освоено среднее течение Северной Двины вверх от устья Ваги до Тоймы -здесь находились пункты Борок, Отмин (Кириегоры), Тоима, и лишь пункт «у Поме» относился к аборигенному населению. К сожалению, на уровне современных знаний невозможно оказалось локализовать группу из трех пунктов «Уставной грамоты», которая могла располагаться в любом месте на территории Русского Севера, однако, вероятнее всего их местонахождение на Сухоне, либо на Онеге.

Онежско-Северодвинский водораздел новгородцы преодолевали тремя основными путями, хотя документально подтверждены лишь два — Мошинский и Валдиевский волоки. Емецкий волок, вероятно, начал функционировать позже первой трети XII столетия. В тесной связи с существованием Вохтомско-Вельского волока (пункт «у Валдита») оказалась проблема раннего освоения Каргополья. Судя по всему, окрестности озера Лача на первом этапе славянского освоения находились под влиянием Новгорода, и лишь в XIH-XIV вв. здесь закрепились выходцы из Северо-Восточной Руси.

Нетрадиционное решение в проблеме локализации племени емь летописей и «Уставной грамоты Святослава Ольговича» 1137 г. было принято нами на основе анализа различных аспектов «Устава». Емь, упоминаемая в русских летописях в XI-XII вв., связывается нами с племенем севернофинского происхождения, обитавшего в междуречье Онеги и Северной Двины.

Нами впервые высказано мнение о возможности существования нескольких пунктов, где дань брали мехом («у Еми») и солью («на мори»), Пункты на море, вероятно, располагались в тех местах, где впоследствии сосредоточилась выварка соли. Такими пунктами являлись Ненокса и Уна на Летнем берегу Белого моря, поэтому расположение пунктов «Уставной грамоты» именно здесь более чем правдоподобно. Этнический состав побережья Белого моря неясен, но более вероятно его финское происхождение.

В «Уставной грамоте» не нашли отражение некоторые территории, которые также относились в более позднее время к Заволочью. В Среднем Подвинье выше реки Нижняя Тоима проживало племя «тоймичей» ванвиздинско-севернофинского происхождения. Оно известно нам только по «Слову о погибели Русской Земли» середины XIII в., и более нигде не упоминается. Вероятно, оно потеряло независимость вскоре после монголо-татарского нашествия.

Очень мало нам известно о населении Верхней Пинеги, где обитали потомки ванвиздинских племен, и только в XIV-XV вв. сюда начали проникать славяне и пермяне — одни из предков коми.

Несмотря на сложившуюся историографическую традицию, мы не склонны считать, что реки Устья и Кокшеньга изначально входили в зону «низовской» колонизации. Если для Устьи это может быть и справедливо, то на Кокшеньге имелись значительные владения новгородцев.

Чрезвычайно интересен и важен вопрос об историко-географических процессах в низовьях и дельте Северной Двины, так как этот вопрос напрямую связан с проблемой локализации Биармии. Некоторые вопросы, затронутые нами, а именно динамика изменения понятий о Биармии, в сопоставлении с данными смежных исторических дисциплин, помогли определить в общих чертах историко-географическую картину здесь в X-XIII вв. Биармами скандинавы называли племя емь, которое к XII в. оказалось подчиненным новгородцам. Сама Биармия первоначально располагалась на обширной территории Южного Бело-морья, но с началом активной новгородской колонизации в XII-XIII вв. все более сокращалась в северном направлении. К поздней фазе средневековья она уже занимала только Кольский полуостров.

В целом, к середине XII в. явственно проявились тенденции к началу государствообразующих процессов на Севере. Это вылилось в ряд мероприятий, проведенных Новгородом, одно из которых и нашло отражение в «Уставной грамоте Святослава Ольговича» 1137 г.

Период с середины XII по начало XIV вв. уже проходил под влиянием соперничества Новгорода и княжеств Северо-Восточной Руси за территории Русского Севера. К сожалению, отрывочные данные летописей не могут отразить всю динамику исторического процесса. Тем не менее, они воссоздают общую картину противоборства. Характерно, что именно в летописях содержится самое древнее упоминание Заволочья и Двины как синонимов, причем эти понятия каким-то образом связаны с Суздалем, так как описываются в едином контексте.

Наиболее важными источниками по второму периоду являются т.н. «Договорные грамоты Новгорода с князьями» 1264 и 1305-07 гг. Вновь применив логический анализ, мы сумели более или менее аргументировано локализовать все волости Новгорода на Русском Севере. Волость Вологда располагалась на ограниченной территории верхнего течения реки Сухона. Колоперемь (Голопьрьмь) локализована нами на Беломоро-Кулойском плато, Нижней Пинеге и Кулое. Волость Тре, без сомнения, находилась на Кольском полуострове. Перемь, в отличие от других исследователей, помещавших ее на Вычегде, мы более склонны локализовать на Верхней Пинеге. Наконец, волости Печера и Югра располагались на крайних северо-восточных территориях древнерусской ойкумены — в Северном Приуралье.

Волость Заволочье, таким образом, в XIII в. представляла собой территорию Онежского и Северодвинского бассейнов (без Вычегды и Юга). В то же время, нами прослежена динамика изменения историко-географического понятия «Заволочья». В X-XI вв. оно означало только земли в среднем течении Северной Двины, в XII в. оно расширяется на все Подвинье, а в XIII-XIV столетиях в понятие «Заволочье» включается и Онежский бассейн.

В нашем исследовании особенно подчеркнута роль археологических источников, которые являются поистине неисчерпаемыми для изучаемой проблемы. К началу рассматриваемого периода по археологическим данным территорию Заволочья заселяли севернофинские племена — промежуточная группа между прибалтийскими и поволжскими финнами, а также ванвиздинцы — племя, сохраняющее автохтонные черты культурного развития. Границей между этими двумя культурными общностями была Северная Двина. Ситуация в X-XIII вв. уже более пестра. Нами выделено двенадцать локальных групп археологических памятников на всей территории Русского Севера. Из них восемь (Каргополье и Мошеозерье, Беломорье, Поважье, Сухона, Пинега, Нижнее и Среднее Подвинье) относятся к севернофинскому населению с различной степенью славянского влияния. Собственно славянские археологические памятники обнаружены лишь в Двиноважье, а протосаамские — на Соловецких островах. Могильники Терского берега Белого моря относятся к смешанному финско-лопарскому населению. Заонежские курганы оставлены населением несколько отличным от севернофинского и близким карелам. Таким образом, на всей территории Заволочья прослеживается некоторая общность племен, отличающихся по локальным географическим группам. Эта общность совпадает с ареалом топонимики на «ньга» по А.К.Матвееву.

Мы составили более полный свод фольклорных преданий о чуди, нежели В.В.Пименов в своем исследовании о вепсах. Основные аспекты при изучении преданий мы интерпретируем следующим образом.

1. Предания о чуди относились ко всем племенам прибалтийско-финского и севернофинского происхождения, однако не связаны с коми, саамами и волжскими финнами.

2. Существует различие в антропологическом облике чуди преданий (белоглазая — черная). Белоглазая чудь связывается нами с волной прибалтийско-финской колонизации Русского Севера (X-XII века), а чудь черная — с местным севернофинским населением.

3. Различие в исторических судьбах чуди в преданиях (наступающая, побеждающая и убегающая, погибающая) объясняется нами не столько хронологическими (как у Пименова), сколько этническими причинами — чудь белоглазая относилась к первой категории, а местная, черная чудь — ко второй.

В целом удалось достичь взаимного дополнения фольклорными данными других исторических источников.

Более детальному анализу мы подвергли материалы, собранные М.В.Битовым по антропологии современного населения Русского Севера. Суммировав все аналитические данные, мы выделили несколько локальных групп, сходных по антропологическому составу — дельта Северной Двины, Низовья Онеги, Холмогорская округа, Двиноважье, Средняя Онега, Каргополье, Верхняя Вага, Средняя Сухона, Устюжская округа, Сольвычегодская округа, Среднее Подвинье и Средняя Пинега.

Большинство этих групп были выделены нами и при изучении других, прежде всего, археологических источников. В то же время, данные антропологии косвенно подтвердили раннее проникновение ростовцев в Верхнее Подвинье и на Устью, а также использование новгородцами сухонской речной магистрали.

Определенное внимание было уделено транспортным сообщениям на Русском Севере в эпоху средневековья. Мы проанализировали не только «стержневые» направления, но и локальные пути. Различные источники наглядно доказывают автономность и древность возникновения таких магистральных торговых путей как Сухонско-Вычегодский и Камско-Беломорский. Ответвлением Сухонско-Вычегодского пути была Важская речная артерия. Течение реки Онеги использовалось неравномерно — наиболее интенсивное движение было в верхнем и среднем течениях.

Нами впервые были выделены более десятка локальных волоков и торговых путей внутри территории Заволочья — на Онежско-Северодвинском, Важско-Среднедвинском и Пинего-Двинском водоразделах. К сожалению, лишь часть из них выделена с использованием поздних письменных источников.

В вопросе о центре славянских владений на Севере пока полной ясности нет. В то же время, очевидно, что изначально он располагался в Двиноважье. В середине XII в. центр новгородских владений располагался на Средней Онеге и большая часть территории Заволочья была подчинена Новгороду. После 1137 г. и до начала XIV в. таким центром становятся Холмогоры, вероятно, это случилось в XIII в.

…