19Июня2006

Медалью материнства награждались матери, родившие и воспитавшие более 4-х детей.

КТО ПослеДний?

Я за вами

Почти забытая фраза из нашей прошлой жизни многим жителям Урдомы напомнит одну очень характерную черту недавних лет – магазинную очередь. Она выстраивалась вдоль прилавка, змеей выкручивалась по всей площади магазина и порой упиралась в дверь так, что входящему сюда ничего не оставалось, как сказать: «Кто последний? Я за вами». И уж потом, оглядевшись и прикинув про себя количество потерянного времени, можно спросить: «А что дают?»

Случалось и такое в В-Лупьинском ЛПХ, когда от талонов на хлеб было больше толку, чем от Удостоверения к «Медали материнства».

Давать могли все что угодно, от трехсот граммов сливочного масла на человека до пары мужских носков. И надо было стоять, поскольку нужно было и на хлеб что-то намазывать, и на ноги чего-то одевать. Это сейчас нас на рынке у Дома быта чуть за руки не хватают, предлагая купить то одно, то другое. А мы еще морщимся: и расцветка бледновата, и рисунок не тот…

Но давайте же ненадолго заглянем в наше прошлое, когда мы жили в условиях постоянного дефицита. Точнее: как выживали…

Сегодня молодому человеку, для которого слова «ваучер» и «перестройка» — далекая-далекая история, трудно объяснить, что лет двадцать назад в Урдоме прежде чем купить, например, мотоцикл, требовалось обратиться в поселковый магазин, где тебя запишут в длинный список таких же желающих, как и ты. Ждать очереди придется долго, быть может, не один год. Правда, была некоторая возможность получить транспортное средство быстрее, но только если ты – передовик производства. Для них иногда существовала отдельная очередность, значительно меньшая, чем в магазине.

Примерно такая же картина обстояла и машинами, с той лишь разницей, что ждать их приходилось дольше. При покупке, когда до тебя наконец-то доходила очередь, на такие мелочи, как цвет машины, внимания не обращали.

Именно та, вывеска, которая висела в ж.д. продовольственном магазине на К.Зинина

Очередь существовала на разные виды товара: на ковры, полушубки… Еще было сложнее положение в стране с продовольственными товарами. Здесь, на юге области, работал в те годы один мясокомбинат, где производили колбасу. Находился он неподалеку от Урдомы – в Котласе. Однако колбаса, уже не говоря про другие мясопродукты, если и появлялась в урдомских магазинах, то далеко не каждый мог ее купить, поскольку продавалась только по спискам. Продавалась она по строгой норме – по килограмму, а то и по полкило на руки. Если колбасой торговали в магазинах ОРСа Верхнелупьинского леспромхоза, то могут купить ее могли только работники леспромхоза. Если на станции Урдома – только железнодорожники.

Дефицит, подобно коварному вирусу распространялся по всей стране, подчиняя себе все новые и новые группы товаров. Депутаты Урдомского поселкового Совета пытались взять под свой контроль распределение товаров повышенного спроса. В феврале 1982 года распоряжением председателя поселковой администрации Н. И. Пасынкова рекомендовано такими товарами считать мясо и мясные продукты, молочные консервы, сухое молоко, ковровые изделия, постельные принадлежности, электросамовары, комплекты для новорожденных… Список включал в себя четырнадцать наименований. Торгующим организациям рекомендовано «установить минимальные нормы отпуска товаров со склада магазинам, фиксировать поступление и реализацию товаров в специальном журнале, продажу перечисленных товаров производить по талонам».

Однако и торгующим организациям, которых обвиняли в создавшейся обстановке, все сложнее становилось становиться справляться с планами товарооборота. По существовавшей в те годы системе все товары, как продовольственные, так и промышленные, отпускались с баз согласно отпущенным фондам, то есть запланированному количеству товаров. На бумаге фонды были, а товара на базах не хватало или его совсем не было. Заявки по всем товарным группам выполнялись в среднем на 50-70, а по отдельным видам на 20 процентов. В число дефицитных попадало все, даже клеенка столовая (при заявке в 1983 году на 3000 метров ее поступило только 1580), краска эмалевая, игрушки, радиолы, кипятильники, магнитофоны…

С резким уменьшением выделяемых фондов здесь стали искать возможности пополнения продуктов. «Открыли в Урдоме магазин «Кулинария», реконструировав центральную столовую, — говорила, выступая на сессии Урдомского поселкового Совета начальник ОРСа В. П. Петракова, — продукция кондитерского цеха еще горячей поступает на прилавок, товарооборот магазина доходит до 20 тысяч рублей в месяц. Держим свое подсобное хозяйство, в дело идут отходы столовых, больницы и детсадов. В 1988 году держали сто восемьдесят свиней».

Уже в конце восьмидесятых годов жизнь в Урдоме, как и во всей стране, трудно было назвать сладкой: даже сахарный песок надолго попал в разряд дефицитных товаров и продавался по строго отмеренной норме: полтора – два килограмма на человека в месяц. По талонам продавались папиросы и сигареты. Пачки «Беломора» или «Стюардессы» несли в сумках домой из магазина все: и курильщики, которые были рады любому окурку, и некурящие, готовые обменять табак на любой другой товар.

Стойким дефицитом продолжала оставаться водка, отпускаемая по специально опечатанным талонам: две бутылки в месяц на человека. Случались, правда, и исключения: свадьбы, юбилеи, похороны… «Выделять винно-водочные на проводы в армию в количестве десяти штук», — вводит исполком Урдомского поселкового Совета в июне 1991 года еще одно исключение из правил.

После того, как в Урдоме начались перебои с хлебом, исполком поселкового Совета был вынужден печатать еще один вид талонов — хлебные: «Организовать торговлю хлебом в поселке Урдома по заказам (талонам). Норма отпуска хлеба на работающего и пенсионера — одна буханка. Семьям, имеющим троих и более детей дополнительно — одна буханка».

К началу девяностых годов положение со снабжением товарами усугубилось настолько, что в сентябре 1990 года вопрос о распределении товаров повышенного спроса был вынесен на сессию Урдомского поселкового Совета. Сообщение о том, что в следующем году таких продуктов питания, как мясо, масло, сахарный песок, будет еще меньше, большой радости у депутатов не вызвала. Выход стали искать в более продуманном распределении среди населения Урдомы того, что имеется.

Заместитель начальника ОРСа Е. А. Ушакова предложила от системы талонов, которых выпускалось уже более десятка на самые различные виды как промышленных, так и продовольственных товаров, перейти к иной форме: «Сейчас почти все товары стали дефицитными. Много нашей продукции, например, из магазина «Кулинария» уходит покупателям не нашей сферы обслуживания: приезжают из Сольвычегодска, Котласа, Коряжмы и увозят выпечку, полуфабрикаты в больших количествах. Работникам леспромхоза сложно бывает купить чего-то в конце рабочего дня. Встает вопрос о продаже всех продовольственных и промышленных товаров по визитным карточкам».

Звучали в зале и другие предложения. Кто-то даже настаивал на контроле за ветеранами войны, мол, те за счет своих льгот чуть не всех родственников товарами снабжают.

Разгоравшийся спор угас так же быстро, как и разгорелся. Помогла этому либерализация цен, объявленная в стране, говоря русским языком, свободное назначение цен на все виды товаров.

Нетрудно представить себе степень потрясения большинства жителей Урдомы после того, как магазины, в том числе и возникшие к тому времени частные, быстро наполнялись некогда столь дефицитным товаром. Продавался товар этот без всяких талонов и списков — свободно! И даже без очередей. Хотя трудно сказать, что ошеломляло сильнее: появление этого товара или растущие стремительно цены на него. Но понадобились годы, включавшие в себя и месяцами невыдаваемую заработную плату, и инфляцию, прежде чем мы пришли к нынешнему положению.

Олег Угрюмов, 19.06.2006 г.